Поэт, издатель и страстный читатель
“Diario Critica de Argentina”
пер. Tinavi
У звезды ВК и известного фаната Сан-Лоренцо множество других интересов: он пишет стихи с подросткового возраста, и у него в США собственное издательство. Он только что выпустил антологию
аргентинской поэзии.
Все мы знаем, что Вигго Мортенсен - это Арагорн, неотразимый герой ВК, а также счастливый талисман Дэвида Кроненберга в последнее время, чье татуированное тело рассказывает о его жестоком
прошлом, а также фанат Сан-Лоренцо, таскающий красно-синий стяг команды даже на церемонию Оскара, а также почти-аргентинец, который научился говорить по-испански во время своего детства,
проведенного в Чако.
Но есть еще одна сторона Вигго, человека эпохи Ренессанса, который живет актерскими заработками, живописью, фотографированием, он музыкант, пишет и имеет собственное издательство, которое
(внимание!) только что выпустило антологию аргентинской поэзии.
“Кевин Пауэр познакомил меня с этими аргентинскими поэтами; он очень интересный и сумасшедший парень, работал со мной в нескольких проектах Персеваль-пресс: книга об искусстве Кубы, 2
книги Генри Эрика, “Странный знакомец” исландского художника Георга Гудни и “Язык знаков”, каталог моей выставки 2001 года”, - написал нам Вигго.
Антология новой аргентинской поэзии объединила 22 автора так называемой поэзии 90-х: Габриэллу Бехерман, Фабиана Касаса, Вашингтона Кукурто, Мартина Гамбаротту, Фернанду Лагуна, - под
прекрасной твердой обложкой.
Но для того, чтобы антологии попасть в славные руки Вигго, потребовалось немало времени.
4 года назад пропагандист культуры и издатель “Vox” Густаво Лопес подготовил антологию для публикации в Мексике. После провала проекта Лопес обсудил его с Кевином Пауэром, который, кроме
того, что является связующим звеном в этой истории, хорошо известный художественный критик и замдиректора Музея королевы Софии в Мадриде. Пауэр рассказал, что у него есть друг, который мог
бы финансировать проект.
Некоторое время спустя, кто-то позвонил Лопесу в Байю-Бланку (Аргентина); он представился как Вигго Мортенсен и предложил поговорить об издании книги. Лопес не знал, с кем разговаривает,
даже стал расспрашивать, кого он представляет, пока дочь не услышала имя и не сказала: “Папа, это Арагорн, человек из ВК”.
“До сих пор мои отношения с аргентинской поэзией были, как у человека, читавшего кое-что из старого, например, Альфонсину Сторни, и чуть-чуть нового”, - объясняет Вигго. - “Моя связь с
произведениями поэтов, включенных в антологию Густаво, относительно свежая. Единственный, с кем я встречался лично, это Густаво Касас, приятный, неглупый парень из Боэдо, еще более
безумный фанат Сан-Лоренцо, чем я. Мне понравилось все, что я прочел, поэтому в Персеваль-Пресс и вышла эта книга”.
Некоторые из его стихотворений - написанных по-испански - касаются географии его жизни в период с 3 до 11 лет. Как, например, “Чако”, написанное в 1995 году: “Я гадил в лесу/ как обезьяны/
с зубами/ крепкими и желтыми/ не боящиеся/ никакого тигра”.
“Я написал его, когда размышлял о своем детстве, о ментальной и человеческой силе, которую имеют дети: бесстрашие, невинная смелость, отсутствие предубеждения, естественная связь с
природой, с окружающей нас средой, которая как бы пугает и приветствует меня”, - говорит он.
- Какие авторы показались вам интересными?
- Многие. Я прочитал все, что смог; я полагаюсь на удачу, на то, с чем скрестится мой путь. Иногда я перечитываю книги и стихи, которые мне понравились. Сейчас я читаю 3 книги: “Семена
террора” Гретхен Петерс о наркотраффике, который питает экономику Аль-Каиды; подборку эссе о Медее в литературе, философии и искусстве и “мозголомную” “О достоверности” Людвига
Витгенштейна. Еще я перечитал стихи Октавио Паса, Билли Коллинза, Хайме Сабинеса, Чарльза Буковски, Хулио Кортасара, Марио Бенедетти”.
- Как вы соединяете свою звездную сторону с поэтическим творчеством? Что значит писать стихи в этом контексте?
- Иногда это бывает трудно, потому что фильмы или даже работа по продвижению и созданию фильмов, контакты с прессой и поклонниками отнимает много времени и энергии. Но я продолжаю писать,
когда могу, в самолетах или по ночам, когда очень занят на съемках. Иногда стихотворение приходит ко мне, но нет сил его записать, и оно уходит, исчезает, возможно, навсегда. Вот как это
бывает. Временами я пишу о съемках и продвижении фильмов, о том, что случается со мной в жизни, о том, что я чувствую в тот или иной момент, о вещах, по которым я скучаю, и которые смущают
меня. Это не всегда трактат о деревьях или личных проблемах. Стихотворение 1991 года, немного рассказывающее о кино и моей жизни в нем, называется “Монтаж”:
Половина души -
то, чем был ты
короткий момент,
не нужна,
снесена
на опрятный погост,
что пахнет попкорном.
- У Вас есть еще проекты в Аргентине?
- Некоторое время мы работали на севере Аргентины и в Парагвае, результатом этого могут стать 3 книги: одна основана на фотографиях и исследованиях, сделанных Максом Шмидтом около 100 лет
тому назад и Брониславой Сусник около 50 лет назад в регионе, известном, как Гран Чако. Другая содержит фотографии туземного населения северных районов провинции Сальта (Аргентина), третий
проект связан с работами о племени вичи Джона Пальмера.
- Какого рода книги Вы предпочитаете издавать в Персеваль-Пресс?
- Я выбираю их так же, как выбираю то, что читаю: тут и там, понемножку, без ясной цели. И еще, проекты у нас никогда не иссякают.