Актёр, поэт, фотограф

Автор : Филип Мэтью
Опубликовано: New Zealand Listener
18-24 марта 2006
Перевод Jean

На премьере фильма “Властелин колец: Две крепости” в Лос-Анджелесе в 2002 г. Вигго Мортенсен приветствовал трёх журналистов из Новой Зеландии превосходно исполненным “kia ora”, а потом от него хорошенько досталось тем представителям американской прессы, кто счёл фильм аналогией новой славной боевой задачи Буша и Ченей на Ближнем Востоке.

- У людей, осаждённых в Хельмовой Пади было много общего с теми, кто находится сейчас на земле Афганистана и Ирака, – сказал он, разворачивая на 180о сравнение своих противников.

На экране и вне его, диапазон 47-летнего Мортенсена впечатляет. В своём издательстве “Персевал Пресс” он публикует сборники поэзии и альбомы фотографии и сопоставляет новости относящиеся к борьбе с загрязнением окружающей среды с антивоенными новостями. И он продолжает играть: его беседа с корреспондентом “Listener” состоялась во время промо-тура его нового фильма “История насилия”, снятого Дэвидом Кроненбергом.

– Это только второй завершённый Вами фильм после “Властелина колец”.
- Актёр, независимо от того известен ли он, обладает только одной реальной властью – это сказать: “спасибо, нет”. А когда ты участвуешь в столь успешном проекте, как “Властелин колец” у тебя появляется возможность ответить “спасибо, нет” на большее количество предложений. Мне неинтересно повторять что-то лишь потому, что это имеет успех. Вы знаете писателя И.М.Фостера? Он сказал, что лучший способ узнать Александрию Египетскую – это просто бесцельно бродить по городу, без какого-либо подлинного плана. Я использую этот способ, начиная то или иное дело.

– Кроненберг – большой художник, но его фильмы разводят людей по разным полюсам.
- Что ж, узнав его поближе, я не думаю, что он делает это ненамеренно. Думаю, он получает от этого удовольствие. Любой художник, оставаясь честным в показе человеческого поведения и последствий взаимодействия между людьми будет восприниматься неоднозначно, потому что люди – странные существа, а большинство из них даже себе не хотят признаться насколько они странны и противоречивы. Странно приходить в этот мир, не имея иного выбора и, в отличие от прочих живых существ, сознавая, что твоё время на этой земле ограничено и понимая, что люди страдают, болеют и умирают, а жизнь, в зависимости от того, как ты смотришь на это, может выглядеть зловеще. Этот сюжет всегда коварен, если ты принимаешься за него всерьёз. Можно считать, что тебе повезло, если работаешь с кем-то, кто, имея дело с фабулой такого рода, при этом относится к происходящему с юмором – а Дэвид определённо умеет это делать… Он очень забавный человек, хотите верьте, хотите нет. Мы много смеялись, каждый день.

– Фильм Кроненберга “Паук” с Рэйфом Файнсом вышел на экраны, когда он готовился к съёмкам этого фильма. Но в США он не снискал подлинной популярности.
- Не знаю, как он был воспринят. Думаю, не так хорошо, как в других странах. Та же история, что и с этим фильмом: у него была хорошая пресса, он получил признание, но не добился ни единой награды и не попал даже в самый конец списка претендентов на Оскар. Я думаю “История” интересным образом проистекает из “Паука”. Кроненберг продолжает то, что делал всегда, разбирая людей на части, почти так же, как если бы они были машинами или механизмами, но теперь, я думаю, он больше препарирует их разум, а не тело. Это в большей степени психологическое вскрытие, и результаты всегда заставляют испытывать некоторый дискомфорт. Но это не он сбивает с толку, а мы сами. Как аудитория, и как объект.
Речь идёт о силе. И о том, чтобы отказаться от неё. Будь это горожане Милбрука в этой истории, которые внезапно начинают превозносить этого парня (персонажа Мортенсена Тома Столла, кроткого нрава человека, который неожиданно убивает двух головорезов) и громко приветствовать его действия, или публика, которая смотрит фильм и соучаствует в нём на глубинном уровне, потому что Кроненберг умет так преподнести тему насилия. Даже если ты пацифист, это засасывает тебя в моменты, пускай не оправданных, но по крайней мере понятных насильственных действий в защиту дома и семьи или дома и своего дела. Ты понимаешь происходящее – перед тобой человек, который действует с яростью. Ты можешь провести параллели с тем, что происходит в обществе. Почему по-прежнему избирают Говарда, и Блэра, и Буша? Потому что они люди действия. Они принимают решения. Они демонстрируют “лидерство”. И что такое лидерство? На поверхностном уровне это: “Я буду действовать, буду защищать вас от опасности. У меня твёрдая рука. Я забочусь о вас.”

– Насколько Вы занимаетесь делами Персевал Пресс?
- Я почти каждый день обновляю веб-сайт издательства. Хотя из-за путешествий, это не всегда удаётся делать ежедневно, но я занимаюсь этим, где бы ни находился, отыскиваю эти небольшие фрагменты и отрывки. Они могут быть о науке или природе, это могут быть литературные произведения или цитаты. Кроме того, редактирование: я прослеживаю путь каждой книги от начала и до конца, вплоть до собственно печати.

– Одна из Ваших собственных книг, “Miyelo” документирует Пляску Духа американских индейцев. Как возникла эта идея?
- Ядром этой книги стали события у ручья Вундед-Ни в 1890 году. В течение многих лет я интересовался тем, что там произошло и, в частности, историей индейцев лакота. Работая над “Идальго” (2004) я смог больше узнать об этом и познакомиться с жителями резервации. Я сделал серии фотографий людей, исполняющих ритуальную Пляску Духа. Но потом я подумал, что для тех, кто не знает её истории, возможно следует кое-что добавить к этим фотографиям. Я также собрал действительно обширную библиографию на этот предмет в конце книги. Это был хороший проект, а книга была и остаётся популярной.

– Итак, Вы – занятой человек?
- Да. Если у меня выдаётся 10 свободных минут, я иногда не знаю, куда себя девать. Хотя мне нравится не делать вообще ничего, просто бродить по разным местам, когда у меня появляется такая возможность.

– Жаль, что Вы не сможете приехать сюда с этим фильмом.
- Да, мне бы хотелось. Это замечательно – снова слышать…

– Новозеландский акцент?
- Да. Я сейчас здесь. Приехал вчера и слышу его время от времени. Перевожу фразу и понимаю сказанное. Это приятно.