Интервью с Вигго Мортенсеном

Звезда киноэпопеи «Властелин колец», Вигго Мортенсен сыграл роль Фрэнка Т. Хопкинса в новом приключенческом фильме «Идальго» компании Touchstone. Американский кавалерист и его скакун по кличке Идальго участвуют в скачках на самое длительное расстояние в истории Америки. Хопкинс, однажды объявленный величайшим наездником Запада, и его верный мустанг противостоят прославленным арабским скакунам и коварным наездникам-бедуинам, которые сделают все, чтобы помешать герою Мортенсена достичь финиша. Хопкинс и Идальго пытаются сделать невозможное, и скачки превращаются в настоящие гонки на выживание.

Вигго говорит, что его герой Хопкинс получился настолько ярким не в последнюю очередь благодаря искусству Джо Джонстона, режиссера фильма. «Дело не только в том, насколько я смог вжиться в роль, большое значение имеют и наши представления о ковбоях. Другими словами я думаю, что подход Джонсона, который просто создан для фильмов такого типа, был довольно прямолинейным, без всяких глупостей. Это как будто немного старомодная манера снимать фильмы. Старомодная с точки зрения современного Голливуда. Это манера Говарда Хоукса как мне кажется, Билла Веллмана или даже Джона Форда. Форд и даже Дэвид Лин из кожи вон лезли чтобы донести свою идею. Что мне нравится в том, как Джо подходит к съемкам, так это то, что он находит лучшего оператора которого может, наилучших актеров и великолепные виды и декорации.

Усилия, на которые он и его студия пошли – отправились в Южную Дакоту и снимали людей из племени Лакота, среди них были потомки тех, кто выжил или был убит в битве при Вундед Ни в 1890. Такие вещи, смысловые слои и подтекст, просто великолепны. Но при этом он не пускал пыль в глаза режиссурой, не позволял чтобы эти детали становились слишком заметны, принимали слишком большое значение. Даже в том что касается пейзажей – все на месте, даже немного прямолинейно, никаких ненужных излишеств, поэтому чувствуется… освежающе, совсем не так как в других фильмах, когда они делают все чтобы убедиться что ты все заметил и понял. Это хорошо, а это плохо, посмотри как великолепно это выглядит, оцени эти эффекты.

Он добавляет, что Джонстон и другие члены съемочной команды достаточно уважают зрителей чтобы не говорить им прямым текстом какие выводы нужно сделать при просмотре фильма. «Это не фильм с мощной идеей, и это не дешевая мелодрама. Этот фильм не сделан ради демонстрации спецэффектов, все что там есть служит только на благо основной сюжетной линии. Идет ли речь о белых американцах, мусульманах, индейцах, больших городах, маленьких поселениях, пустынях… зрители будут приятно удивлены, что создатели фильма с нетипичным для Голливуда уважением отнеслись к культуре коренного населения Америки, мусульман или арабов. Зрители этого не ожидают и не привыкли видеть.

Зачастую в США, и даже по всему миру образ ковбоя воспринимается многими людьми как отрицательный. Слово «ковбой» подразумевает сильного, упрямого человека, который подтверждает свою индивидуальность, принижая индивидуальность других людей. Те ковбои, которых я встречал, вызывали во мне симпатию и многому меня научили, они совсем не похожи на этот стереотип. Они похожи на Хопкинса из этого фильма, который, когда кто-то подходит к нему и говорит»Ты не отсюда, ты мне не нравишься, это святотаство» скорее ответит «Ну что ж, удачи тебе» или «Ну что ж, ты делаешь свое дело, я делаю свое». Если он чего-то не знает, что не так уж редко… Откуда ему знать про Аравию и арабов и даже арабских лошадей… он действительно ничего не знает даже о тех кто участвует в скачках… даже европейцы которых он встречает точно так же кажутся ему странными и непохожими на него… например леди Анна и ее муж кажутся ему в некоторых отношениях не менее удивительными чем арабы… Если он чего-то не знает, если он чего-то не понимает, по крайней мере он любопытен и пытается приобрести новые знания. Поэтому он относится ко всему и всем с уважением и так открыт для всего нового. Таким и представляется мне идеальный ковбой.

Вигго говорит, что его герой немного похож на него: «Конечно, я с большим интересом отношусь к другим людям. Когда я был маленьким, мы часто переезжали с места на место. Мне приходилось жить в разных местах, и я очень рад, что, благодаря карьере актера, я и теперь много путешествую. Я всегда интересовался другими жизненными укладами и языками. Мой опыт, как и опыт моего героя, говорит мне, что люди всегда остаются людьми, несмотря ни на что, куда бы ты ни поехал, даже если ты не согласен с кем-то или люди не нравятся тебе с первого взгляда, в целом вы похожи больше, чем различаетесь. Достаточно провести с ними немного больше времени, чтобы это понять. Особенно когда ты попадаешь в трудную ситуацию, встречаешься с трудностями, как например те, через которые пришлось пройти Хопкинсу чтобы дойти до конца дистанции. Все мы похожи, даже если это и незаметно, но в чем-то мы все равно совпадаем. Твои заботы, твои страхи – все мы люди… Упрощенно говоря, эта мысль роднит этот фильм с «Властелином колец». В конце концов, люди остаются людьми. Даже если они не люди они все равно люди. Даже если они лошади они все равное люди (смеется)

Мы видели Вигго на лошади в трилогии «Властелин колец», а теперь и в «Идальго», но насколько он опытный наездник? «Я умею ездить верхом, и я люблю лошадей. Я с детства в седле, и это очень пригодилось на съемках фильма. Это помогло мне держаться на уровне. Это дало мне преимущество с самого начала, а Джо Джонстон получил необычную возможность снимать меня в опасных трюках. Ему не пришлось снимать издалека или прибегать к спецэффектам. Он мог снимать крупным планом с небольшого расстояния или снимать меня общим планом и показать в подробностях целый эпизод, не прибегая к услугам дублеров. Но даже если вы хороший наездник, это все-таки не машина, это животное, и вы не знаете, что может произойти. Вы не в манеже, вы на диком ландшафте, и случиться может все что угодно, и иногда все идет не по плану.

Так были ли несчастные случаи на съемках фильма? «Мне повезло, со мной не произошло ничего особо страшного. Хотя у других актеров были действительно серьезные травмы. Самой опасной сценой съемок был момент начала скачек, когда на старте стояли 100 скакунов, которых опасно было даже просто собирать в одном месте в таком количестве. Тем более создавать ситуацию когда всех лошадей заставляют набирать скорость, и они слушаются, и вокруг вся эта пыль, и ты ничего не видишь кроме ближайших к тебе наездников. И тебя легко могут задавить. Было несколько действительно неприятных падений, особенно одно, когда лошадь упала и перекувырнулась, и парень попал под копыта сразу нескольким лошадям и отправился домой на носилках. Он серьезно повредил позвоночник, но поправился и спустя 5 месяцев вернулся на съемки и снова сел в седло. Так что, учитывая насколько опасные вещи мы проделывали, я бы сказал, что нам и в самом деле повезло.

Сказав, что лошади похожи на людей он признался, что сильно привязался к лошади, с которой ему приходилось работать на съемках. «Ну, это точь-в-точь как если ты работаешь с людьми. Вы добьетесь наилучшего результата, будь то с людьми или с лошадьми, если вы попросите вежливо, а не будете просто давать приказания. Если вы заслужите чье-нибудь доверие, а не будете безосновательно на нем настаивать тогда вы придете к компромиссу и, в конце концов, лошадь будет с удовольствием выполнять ваши команды, а не относиться к этому как к неприятной обязанности. Это гораздо сложнее и более утомительно, но если вы не сможете этого сделать, то на экране будет совсем другое кино. Но это не просто вопрос профессионализма или моего личного умения ладить с животными, хотя это, конечно, помогает создать некоторую связь, но везение тоже требуется. Этот конь, Ти-Джей, который играл Идальго, эта маленькая лошадка, он был настоящей личностью и, поверьте мне, был необыкновенно умен. Сначала казалось, что это совпадение, но это снова и снова повторялось. Например, он играл по-настоящему, даже если казался невнимательным во время репетиций. Когда он слышал «Мотор!» он начинал изображать ревность, усталость, досаду, да что угодно, и почти всегда это было то, что нужно. Я не могу этого объяснить просто везением, это случалось слишком часто. Это не монтаж и не мультипликация, мы не пытались насильно передать человеческие качества животному. Это просто лошадь, настоящая лошадь, она или интересна сама по себе, или так себе, и вам приходится доделывать за нее все остальное. Мой конь добавил сюжету намного больше, чем мог бы написать Джон Фуско или чем мы могли бы придумать. Этот конь действительно обладает собственным характером, он и по фильму настоящая индивидуальность, но и сам по себе он дал фильму очень много.

Вигго удалось чудом избежать несчастного случая во время съемок совместной сцены с актрисой Зулейхой Робинсон. «Это могло действительно плохо закончиться. Нам повезло, что лошадь перескочила через эту огромную стену, я даже не знаю как лошадь это сделала и смогла удачно приземлиться. Просто чудом никто не пострадал. Нам повезло – всем троим. Между прочим, Зулейха потрясающе играла, а я не думаю что она с детства в седле. Ей приходилось начинать с нуля. Возможно, она и раньше пробовала ездить на лошади, но ей пришлось многому научиться, особенно в том, что касалось арабского письма и языка. Когда вы это слышите от женщины, которая как актриса почти никому не известна, вы думаете «Вот это да!». Она не только необыкновенно красива, она прекрасная актриса и просто находка для любого режиссера, но, кроме того, она действительно прилежно занималась языком, и совершенно очевидно что это очень одаренная и способная женщина. Она на самом деле отлично управлялась с лошадью. Например, проехать на лошади по рынку было непросто, а она это сделала. По-моему это прекрасная работа.

Мортенсену также пришлось выучить язык индейцев для работы над фильмом. «Если вас это интересует, так же как и при работе с лошадьми, вам будет проще это сделать. Если вам нравится сюжет и так далее. Мне нравятся новые языки, это меня интересует, и мне здорово помогли. Особенно два человека. Один из них – шаман из Южной Дакоты, он сыграл человека в повозке в конце фильма, и он хорошо помог мне с языком. И Дэвид Мидтандер, который сыграл Черного Койота, он живет в Калифорнии и он из племени Лакота. Он не только помог мне с произношением и манерой петь, но и вообще многое мне рассказал. Еще мне сильно помогло, что фильм снимали в Южной Дакоте, а чтобы проникнуться духом перед съемками я бродил по холмам. Если ты внимателен к таким вещам тебе легче учит язык. Индейская культура начала меня интересовать задолго до съемок этого фильма. Мне пришлось потрудиться чтобы казалось что мой герой говорит на языке индейцев так же бегло как и на английском. Это потребовало столько же сил как и тренировки в верховой езде. Дети часто играют и воображают себя ковбоями или индейцами. В этом фильме мне пришлось побыть и тем, и другим, что было страшно весело.»